Душевное здоровье и культура в трудах психологов
Для психолога душевное здоровье — это прежде всего гармония человека с самим собой. Нарушения взаимоотношений с окружающими людьми рассматриваются как исток и проявление внутренней дисгармонии. Соответственно усилия психолога направлены на перестройку системы отношений страдающего человека. Предполагается, что разрешение внутреннего конфликта приведет к изменению поведения в благоприятную сторону. В этом позиции психологов большинства направлений и школ совпадают. Различаются они в том, в чем именно разные специалисты усматривают истоки конфликта и какие предлагают пути его решения.
Один из важнейших пунктов, который характеризует взгляды ученых и практиков, — это взаимоотношения человека и культуры. Как будет показано далее, весьма распространено мнение, что именно культура становится причиной душевных страданий. В то же время человек не может существовать вне культуры. Более того, индивид, не освоивший в той или иной степени культурные модели поведения, — феномен исключительный и не является предметом психологических штудий. У него просто нет психологических проблем; в цивилизованном обществе он сам становится проблемой для окружающих. Таким образом, взгляды психологов на культуру как фактор, определяющий состояние душевного здоровья человека, будут рассмотрены на этой вебстранице.
Сопоставляя различные точки зрения, можно увидеть, что они «стягиваются» к двум полюсам: одни психологи подчеркивают опасности, которые несет в себе культура для душевной гармонии человека, другие выявляют исцеляющий потенциал культуры. Безусловно, это лишь общая тенденция, поскольку даже те, кто представляет культуру в своих трудах как неизбежное зло, осознают обреченность человека оставаться внутри культуры и с культурой, растворенной в нем самом. С другой стороны, те, кто активно обращается к культуре как помощнице в своей работе консультанта или психотерапевта, признают негативные ее стороны.
К числу ученых, обличающих культуру как источник душевных страданий, относится 3. Фрейд. Его высказывание о том, что человек был бы гораздо счастливее, если бы культуры вообще не было, стало известным афоризмом. Однако представление о Фрейде как о враге культуры неверно. Родоначальник психоанализа понимал культуру широко, как человеческий образ жизни, общественные установления, продукты человеческого творчества в разных сферах — glavsovet.ru. Фрейд выделял две группы причин для утраты душевного здоровья: первая — угроза безопасности индивидуальному «Я», вторая — противоречие между стремлением организма к самосохранению и инстинктивными влечениями. Что касается безопасности «Я», она, по Фрейду, и обеспечивается культурой, которая снабжает человека материальными благами и дает защиту от притязаний других людей па те же блага.
В отношении же влечений все обстоит сложнее. Защищая окружающих от покушения на их интересы, культура препятствует реализации многих желаний индивида, в том числе весьма сильных инстинктов — сексуальных и агрессивных. В «вынужденном отказе» заключается причина «недовольства культурой». Фрейд показывает и пути выхода из этого конфликта. Первый — совершенствование культуры в направлении смягчения запретов на удовлетворение некоторых желаний: достижения науки в перспективе увеличат власть человека над силами природы и облегчат удовлетворение человеческих потребностей. Второй — обогащение индивидов здоровым способом компенсации через механизм сублимации, иначе говоря — развитие способности к творческой самореализации в социально приемлемой форме. Третий — развитие человеческого разума и выработка научных и практических путей осознания и преодоления психологических конфликтов. В этом отношении психоанализ можно рассматривать как явление культуры, цель которого — помочь человеку в преодолении конфликтов, порожденных столкновением природы и культуры внутри человека.
А. Адлер, в отличие от Фрейда, мало пишет о влиянии культуры на душевный мир человека. Между тем его позицию по этому вопросу можно понять из отдельных высказываний в разных контекстах. Смысл ее в следующем. Показатель душевного здоровья — «вписанность» индивида в рамки своей культуры, его способность добровольно осуществлять тот образ жизни, который принят в обществе. Невротик, по Адлеру, проявляет нетерпимость к требованиям со стороны общества и отвергает «некоторые формы принуждения, которые нормальный человек вряд ли замечает», в том числе: уважать, прислушиваться, подчиняться, говорить правду, готовиться к экзамену или сдавать его, быть пунктуальным, доверяться человеку, автомобилю, железной дороге, доверить дом, хозяйство, детей, супругу, самого себя другим людям, отдаваться домашним делам, работе, вступать в брак, признавать правоту другого, быть благодарным, заводить детей, исполнять свою половую роль или испытывать сексуальную привязанность, утром вставать, ночью спать, признавать равные права и положение другого человека женского пола, соблюдать меру, хранить верность, находиться в одиночестве. Протест против этих требований Адлер объясняет стремлением невротика решить унаследованные от детского возраста проблемы:
Любой невроз может пониматься как ошибочная с позиций культуры попытка избавиться от чувства неполноценности, чтобы обрести чувство превосходства.
В другой статье Адлер формулирует жизненную ориентацию душевно здорового человека так:
Что я должен сделать, чтобы приспособиться к требованиям общества и благодаря этому добиться гармоничного существования?
Заметим, однако, что в других работах, особенно там, где речь идет о конкретных примерах душевных страдании, Адлер негативно оценивает требования культуры как провоцирующие возникновение неврозов. Так, например, он анализирует случаи «психического гермафродитизма» у девушек — стремления проявлять мужские черты характера — и объясняет это тем, что в обществе «мужское» поведение символизирует силу и власть, а «женское» — слабость и покорность.
Исследуя психологические предпосылки невралгии тройничного нерва у пожилых женщин, Адлер замечает:
То, что наше общество ведет себя в отношении стареющей женщины не по-человечески, является одной из самых прискорбных глав нашей культуры.
Однако эти замечания не сказываются на общей позиции Адлера, которую можно охарактеризовать как адаптирующую человека по отношению к культуре. Отметим, что она достаточно сильно отличается от той концепции личности, на которую опирались гуманистические психологи, хотя Адлера принято считать предшественником этого направления в психологии.
Последователи Фрейда, создатели так называемого реформированного психоанализа, К. Хорни и Э. Фромм расширили представление об истоках негативного влияния культуры на душевное здоровье, показав, что она способна провоцировать внутренний конфликт не только между биологическими влечениями и моральными установлениями, но шире — между различными потребностями и психологическими установками, сформировавшимися в человеке благодаря усвоению явных и скрытых культурных предписаний. В своих работах Хорни четко формулирует, что она признает определяющее влияние культуры на душевное здоровье человека:
. Неврозы порождаются не только отдельными переживаниями человека, но также теми специфическими культурными условиями, в которых мы живем. Когда мы осознаем громадную важность влияния культурных условий на неврозы, те биологические и физиологические условия, которые рассматриваются Фрейдом как лежащие в их основе, отходят па задний план.
Хорни напоминает известный и хорошо обоснованный факт, что оценка человека как душевно здорового или нездорового зависит от стандартов, принятых в той или иной культуре: поведение, мысли и чувства, считающиеся абсолютно нормальными в одной культуре, расцениваются как признак патологии в другой. Она пытается найти признаки душевного здоровья или нездоровья, универсальные для разных культур, и предлагает три таких признака: ригидность реагирования (понимаемая как отсутствие гибкости в реакции на конкретные обстоятельства — glavsovet.ru); разрыв между потенциальными возможностями человека и их использованием; наличие внутренней тревоги, или страхов, и механизмов психологической защиты. Оказывается, однако, что сами эти признаки зависят от культуры: она может предписывать конкретные формы поведения и установки, которые делают человека более или менее ригидным, непродуктивным, тревожным. В то же время культура поддерживает человека, утверждая эти формы поведения и установки как общепринятые и обеспечивая его приемами изживания страхов. В результате Хорни приходит к выводу:
Нормальный человек может наилучшим образом воспользоваться возможностями, предоставляемыми в данной культуре. Он не страдает сильнее, чем это неизбежно в его культуре. Невротик. неизменно страдает больше, чем нормальный человек. В действительности невротик — постоянно страдающее лицо.
Для Хорни культура — это среда, в которой формируется личность и где она живет. Хорни особенно подчеркивала значение раннего воспитания и того, в какой атмосфере рос ребенок в семье:
. Я выделяла культуральные условия, продуцирующие невроз, а именно особые факторы в окружении ребенка, стесняющие его психическое развитие.
Здесь культура рассматривается весьма узко — как набор ограничений, нарушающих естественное развитие личности. Однако такой взгляд на культуру был обусловлен традициями классического психоанализа, а также задачами Хорни как практикующего психотерапевта.
Хорни рассматривала также влияние требований культуры на взрослого человека; она показывала, что происходит постепенное формирование личности в процессе взаимодействия с общественным окружением в течение многих лет. В центре ее внимания был современник, нуждающийся в психологической помощи. Она исследовала, как на его внутренний мир влияют окружающие его социально-культурные условия. Также ее интересовало, как специфические невротические установки такого человека отразились в создаваемых их культурных феноменах и что из культуры прошлого он заимствовал для решения (чаще иллюзорного) своих психологических проблем.
В книге «Невротическая личность нашего времени» Хорни специально рассматривает специфические для Америки 1930-х гг. формы тревоги и невротических защит, показывая, что они порождены определенными экономическими и социальными факторами: принцип индивидуального соперничества, пронизывающий экономическую жизнь, порождает враждебную напряженность между людьми и установку на конкуренцию, ощущение эмоциональной изоляции. Внутренние конфликты порождаются также противоречиями, существующими в самой культуре: это противоречие между различными идеалами, существующими в обществе, в том числе между соперничеством и братской любовью, которая составляет основу христианской морали, глубоко усвоенной европейским человеком; между стимуляцией потребностей и фактической возможностью их удовлетворения; между утверждаемой свободой человека и ее ограничениями.
Хотя Хорни отмечает, что характер культуры отражается на материальных и социальных обстоятельствах жизни человека, внимание ее сосредоточено на духовной культуре. При этом феномены духовной культуры рассматриваются ею чаще всего как проявление защитных механизмов психики. В этом она наследует традицию, заложенную Фрейдом.
Хорни справедливо утверждает, что страх и тревога присущи всем людям и всем культурам. Они могут вызываться внешними опасностями со стороны природы и других сообществ, формами социальных отношений, культурными традициями (например, страх перед демонами, нарушениями табу и т.п.). Отвечая на эти страхи, люди изобретают различные формы защиты — glavsovet.ru. В числе их Хорни называет громоотвод, страховой полис, ношение амулета, соблюдение ритуала и т.п., которые закрепляются в культуре и, как утверждает Хорни, «представляют собой более целесообразный способ борьбы со страхами, чем защиты невротика, построенные иным образом». Между тем невротические защиты также остаются в культуре, которая «вбирает в себя» основные модели поведения, установки, идеальные образы собственного Я, соответствующие выработанным личностью защитным стратегиям.
В работах К. Хорни, особенно в последней книге «Невроз и личностный рост» (первое издание вышло в 1950 г.), приводится много жизненных наблюдений, доказывающих, что описанные ею стратегии решения внутренних конфликтов включены в качестве моделей поведения в общественные нравы, подкрепляются соответствующими текстами. Так, рассматривая разные варианты стратегии «ухода в отставку», она приводит стихотворение, рисующее поиск развлечений, смысл которых — бегство от реальных проблем. Понятно, что такие явные и неявные культурные предписания являются контрпродуктивными для душевного здоровья человека. Об этом и пишет Хорни. Она убедительно демонстрирует, как установки современной западной культуры усиливают и провоцируют внутренние конфликты личности.
Однако не только современная культура может быть опасной для невротика. Как показывает Хорни, человек, выстроивший определенную конфигурацию межличностных и внутрипсихологических защит, зачастую ищет и находит подтверждение этим установкам в культурных предписаниях, освященных авторитетом религий или признанных философских систем. Так, человек, выбравший своей стратегией «смирение», будет подкреплять свой выбор ссылкой на христианскую традицию, утверждающую ценность братской любви; тот же, кто склонен к стратегии «отчуждение», скорее обратится к идеалам буддизма или стоицизма. В этих случаях признанная культурная традиция будет использоваться как способ усиления психологической защиты. Заметим, что такое обращение к культуре только усиливает невротический конфликт, именно поэтому многие психотерапевты настороженно относятся к «метафизическим» рассуждениям своих пациентов, подозревая за ними непродуктивный способ смягчения внутренних противоречий.
Б. Перис, автор предисловия к русскому изданию книги Хорни «Невроз и личностный рост», отметил уникальные возможности, которые дает концепция К. Хорни для специалистов-гуманитариев: литературоведов, культурологов, религиоведов, философов. Разработанная ею модель развития личности, внутренних конфликтов и защит (движение к людям, против людей и от людей) является универсальной, поэтому она может быть применена к изучению поведения человека в разных культурах:
Защиты, описанные Хорни, принимают различную форму в различных обществах, и различные общества благоприятствуют различным стратегиям защиты и способствуют различным паттернам внутреннего конфликта.
Сам Перис использовал концепцию Хорни как преподаватель и литературный критик для анализа работ авторов, живших в разных странах и в разные исторические периоды. Перис перечисляет работы, в которых теория Хорни служит основой для анализа деятельности исторических лиц и простых людей, живших в разных культурах. В частности, многие авторы применяли теорию Хорни для анализа американской культуры, показывая, как внутренние конфликты порождают компенсаторные защитные механизмы, образ идеального американца, а также миф об американском превосходстве, который отражается на реальной внутренней и внешней политике.
Соглашаясь с этой оценкой, мы, однако, хотим заметить следующее. Сводить всю духовную культуру к продуктам деятельности механизмов защиты от психологических конфликтов, возникающих в индивидуальной человеческой жизни, неправомерно. В такой трактовке культура представляет собой воплощение психопатологий и не может рассматриваться в качестве средства исцеления души. Такой «симптоматический» взгляд на культуру (как на проявление тех или иных симптомов психопатологии) был развенчан К. Г. Юнгом. Внимательно изучая тексты Хорни, можно обнаружить, что она дифференцирует феномены духовной культуры, являющиеся продуктом и провокантом невротических защит, и те, в которых проявляется истинная мудрость, помогающая человеку на пути к самосовершенствованию — glavsovet.ru. Она пишет, в частности, что многие религиозные и философские течения отстаивают отказ от личной воли, сексуальных желаний, погони за мирскими благами во имя духовного роста и подвига. В отличие от невротического бегства от конфликтов в религиозных практиках «поиск мира включает не отказ от борьбы и стремлений, а скорее направление к иной, высшей цели».
Хорни нередко указывает, что предшественниками современных психотерапевтов в понимании причин душевных страданий и путей избавления от них были мыслители прошлого, в том числе античные философы и мудрецы Древней Индии. Наконец, истинным гимном культуре стали слова Хорни:
Как ни велика способность человека к разрушению, история все же говорит о его живом и неустанном стремлении к большему знанию о себе и мире вокруг себя, об углублении религиозных переживаний, о росте духовных сил и нравственной смелости, о больших достижениях в любых областях, о стремлении к лучшей жизни. И лучшие силы человека направляются на эти стремления. Интеллект и сила воображения помогают человеку увидеть то, чего еще не существует. Он выходит за свои границы или способен к этому всегда. У него есть ограничения, но нетвердые и не окончательные.
Это позволяет сделать вывод, что Хорни не сводила культуру к продуктам работы защитных механизмов психики от внутренних конфликтов, но видела в ней результат реалистического разрешения сложнейших человеческих проблем. Подчеркивание же ею негативных аспектов влияния культуры на душевное здоровье обусловлено спецификой ее деятельности как практикующего врача-психотерапевта, которому приходится иметь дело с людьми, утратившими свое душевное здоровье под влиянием определенных социокультурных обстоятельств.
Источник